Новые альбомы из серии Fashion Eye: Япония и Восточный экспресс

Французский фотограф Сара Мун растворяется в полуреальных воспоминаниях, путешествуя в вагоне самого известного в мире поезда с маршрутом Париж — Стамбул. Пока мимо проносятся пейзажи, а свет и тень то и дело сменяют друг друга, рельсы, линии электропередач и семафоры прокладывают составу путь к берегам Босфора. Панельные стены вагона первого класса в Восточном экспрессе возвращают давно минувшие дни, а оказавшаяся среди них модель и давняя героиня сюжетов фотографа Сюзанна, кажется, существует вне времени. Необычный пассажир без багажа перемещается из одного снимка в другой вдоль "линий ускользания" из труда "Тысяча плато" Жиля Делёза. Пожалуй, этот текст позволяет как нельзя точно проанализировать и разложить на элементы метафору пути к лирическому естеству железной дороги.

Несмотря на то, что пионер модной фотографии барон Адольф де Мейер уничтожил большинство своих работ, до наших дней всё-таки дошли несколько снимков из его долгого путешествия по Азии, включая редкие кадры невероятной и так до конца и не изученной империи на островах в Тихом океане. В 1900 году интерес де Мейера к эстетике этой страны заставил его отправиться в Японию эры Мэйдзи. Шаг за шагом, кадр за кадром он увековечивал величественную красоту природы, которую так чтит японский народ, а также архитектурные и художественные сокровища страны. Сюда вошли и храмы в бывшей имперской столице Киото, и гигантские статуи Будды (особого внимания заслуживает статуя в Наре), и традиционные врата (тории) на входе в синтоистские святыни города Никко и, конечно же, парк Уэно в Токио. Его поразительно чувственное видение страны сильно отличается от моды на Японию в европейском искусстве того времени.

Финский фотограф Осма Харвилахти родился в Хельсинки в 1983 году. Работы Харвилахти берут начало непосредственно в его личном восприятии мира и всегда отличаются фундаментально документалистским подходом к отображению природы, они собраны из полутонов и спонтанности мира вокруг фотографа. Работая над личными проектами о местах, в которых бывает, и о людях, с которыми встречается, Осма вырывает из окружающей реальности самые интимные и живые детали, чтобы поместить их в рамки кадра. Поначалу это был простой интерес к уличной фотографии и любовь к чистым линиям, формализму Баухауса. Постепенно Харвилахти развил себе интуицию к постановке кадра и научился видеть композицию в феноменах повседневности.

Как и авторы пронизывающе остроумных работ о будничном и приземленном, Рой Этридж и Луиджи Гирри, Харвилахти смог отточить яркий, красочный и чёткий подход к эстетике и графике, которым он пронзает паттерн, тень, форму и поверхность с бьющей в самый нерв честностью.

Джордж Аллен Ааронс родился в Нью-Йорке 29 октября 1916 года. Прозвище «Слим» он получил за худобу и внушительный рост (194 см). В 18 лет Ааронс поступает на службу в армию США и позже попадает в подразделение, ответственное за фотохронику армейской жизни и военных операций. В самом начале Второй мировой войны его командируют в престижную военную академию Вест-Поинт для съёмки войсковых манёвров.

В академии Слим познакомился с голливудским режиссёром Фрэнком Капрой, снимавшим там фильм для фронта и набиравшим журналистов для освещения боёв в Европе.

В этом «фотоальбоме» маленькие радости острова богов вынесены на передний план. Квентин де Бри даёт возможность побыть его гидом, раствориться в рёве мотоциклов, улыбках прохожих, киосках с дурианом и электризованному воздуху. Здесь он случайно встречает множество людей — общительных и позитивных, гордых или удивлённых — некоторые из них несут с собой боевых петухов, а внимание фотографа то и дело переключается по пути на вулканическую энергию местных троп с раскинувшейся вдоль удивительной растительностью и поднимающимися вверх террасами рисовых полей. Де Бри нашёл своё место в туристической утопии за пределами доступной человеческому глазу красоты. Всё, что фотограф поместил в этот альбом, отснято на Бали, кроме пары кадров с островов Ломбок и Гили.

Квентин де Бри, в прошлом — профессиональный скейтбордист, именно в этом ремесле он научился спонтанности. Получив серьёзную травму и выбыв из спорта, де Бри решил посвятить свою жизнь фотографии. Родившийся в Бельгии художник живёт в Барселоне, а зачастую ещё и разрывается в поездках между Парижем и Нью-Йорком. В основном он работает в индустрии моды и роскоши. Де Бри также регулярно снимает для журнала The Sunday Times Magazine и публиковался в нескольких номерах Vogue. Некоторые из его книг, включая «Ладакх», публиковал Ивон Ламбер. Бельгиец создаёт удивительные непостановочные портреты, снимает бардак в спальных комнатах и течение улиц с их культурой. Часто его снимки залиты солнцем, так как де Бри предпочитает плёнку из серебра. Отличительный знак работы Квентина — это спонтанная, сделанная по зову инстинкта фотография, наполненная неповторимым природным шармом.

Город к западу от голубой глади Женевского озера приобретает тёплые тона в объективе Поля Русто. Бежевые фасады домов, спокойные воды купальни Бен-де-Паки, река Рона и Альпы предстают в новом свете. Дымка воспоминаний о средиземноморской «дольче вита» плывёт над городским портом. Группа обнажённых меланхоличных купальщиц — здесь модели играют роль статуй — дополняет сцену. Вспоминая о своей подростковой любви из Женевы, Русто возвращается в места, где пылало страстью его сердце. Он теряет себя и находит заново. Бесцельные прогулки по городу ведут его вдоль узких улиц к укромным закоулкам. Этот медитативный и вместе с тем физически ощутимый квест по-настоящему открывает ему врата в сладострастную Женеву. Теперь и мы понимаем, почему Александр Дюма сравнивал этот город с томной «одалиской».

Живой стиль Поля Русто — это побег сквозь зеркало видимого. Неравнодушный к ярким и мягким цветам, влюблённый в импрессионстов и фовистов парижанин часто называет себя праздным художником, предпочитающим искусство, избегающее неприятной действительности. Его фотографии, пронизанные нематриальными качествами — если так вообще можно сказать — заигрывают с неосязаемым и непостижимым. Размытые и переэкспонированные снимки притягивают взгляд светящимися волнами красок. Русто учился в школе фотографии Vevey в Швейцарии. Его работы охватывают широкий спектр тем — от изящных искусств до моды, от натюрморта до путешествий — и публикуются в ряде журналов, включая The New Yorker. В послужном списке Русто сотрудничество с такими брендами, как agnès b. и Diptyque. В 2016 году его работы выставлялись на фестивале фотографии «Встречи в Арле» и в galerie du jour agnès b. в ходе выставки Paris Photo.

Евразия с её потрясающим многообразием пейзажей и ландшафтов всегда притягивала отважных путешественников, среди которых и Кисин Синояма. Токийский фотограф проследовал через лабиринты дорог из древней японской столицы Нара к западным землям. Снимки в этой книге отобраны из изданных ещё в 1981-1982 гг. восьми томов и повествуют о быте людей. Отважный Синояма наслаждается сценами на рынке, где прилавки ломятся от свежей снеди. Он получает искреннее удовольствие от вкусной еды, но не забывает и про места паломничества, тут и там встречающиеся на Шёлковом пути. Благодаря сосуществованию многих цивилизаций вдоль этих дорог, религиозные верования выдержали испытание временем, независимо от их буддистской, мусульманской или христианской природы. В этой книге также сохранились виды мест, уже стёртых с карты войнами и насилием фанатиков. На этих фото ещё живы сокровища человечества вроде бамианских статуй Будды в Афганистане, древней Пальмиры или базаров сирийского Алеппо. Некоторые из снимков теперь — лишь след минувших эпох.

Стилистический подход Синоямы стал революцией в нашем восприятии женского тела, примером чему служит его легендарный сборник «28 девушек» 1968 года. Феминная красота на снимках, где тело сливается с пространством, — это своеобразная точка опоры в карьере Кисина. Славу же ему принесла работа на ведущие модные журналы и бренды, а также знаменитые рекламные компании, не говоря уж о портретах, среди которых — фотографии Йоко Оно и Джона Леннона. Помимо этих трудов он с удовольствием приоткрывал двери мастерских известных художников, например, снимая интерьеры студии Мана Рэя в Париже, дома у Лукино Висконти и Юкио Мисимы, а также в шале Бальтюса в швейцарском Росиньере. Блуждающий дух провёл его по всей земле: из Нью-Йорка в Париж, из Флоренции на Гавайи и от Австралии до Бразилии. Его многогранные работы до сих пор заряжены радостью от возможности уловить момент в вечности. Фотографии Синоямы передают неподдельные ощущения.

Сложная инсталляция всемирно известного художника и скульптора Альберто Бурри приобретает новую жизнь во взгляде Оливьеро Тоскани. Это произведение расположилось на руинах сицилийского города Джибиллина, разрушенного землетрясением в 1968 году. Тоскани даёт ему фотографическое воплощение. Ослепительно белые бетонные плиты, испещрённые трещинами и разрывами в память об ужасной трагедии, теперь сами разрушены эрозией. Тоскани добавляет в инсталляцию свои метаморфозы — снимая панораму, приближение и широкий угол, он добавляет концептуальные штрихи этому надгробному камню, обречённому погибнуть под солнцем. Для этой работы потребовались серьёзные технические решения, включая съёмку с дрона и телевик. И с земли, и с высоты композиция Тоскани граничит с абстракцией.

Художественный директор, инфлюенсер и, конечно же, мастер провокации. Известный во всём мире тосканский фотограф Оливьеро Тоскани никогда не стеснялся противоречивых методов. Он становился героем первых полос после рекламных кампаний для United Colors of Benetton и шокирующих работ, обращающих внимание общественности на губительную болезнь анорексию. Сын первого фотокорреспондента ведущей итальянской газеты Corriere della Sera, хулиган с испепеляющим взглядом — он всегда готов предоставить помощь для гуманитарных проектов. Превосходный колорист, мастер кадрирования и композиции, Тоскани выбирает сцены и снимает с отдачей, присущей немногим фотографам. Работая на международные издания вроде Harper’s Bazaar, Vogue и Elle, он остаётся ренегатом, нарушающим все правила и сокрушающим любой статус-кво. В 2015 году он стал автором выставки Anti-clichés для бренда одежды Balsamik, где моделей из агентств заменили женщины, чей облик по-настоящему показывал, кто составляет аудиторию марки.

В краю царя Кира Великого и пророка Заратуштры Харли Вейр полностью отдалась красоте страны и не устояла перед необычайной гостеприимностью народа. Её снимки — это результат внимательного наблюдения за деталями, в них исчерпывающе освещена самая суть эмоций, которые дарит Иран. Любые комментарии здесь излишни. Она переосмысливает персидскую миниатюру и, погружаясь всё глубже в тему, пытается рассуждать об устройстве мира. Безобидные на первый взгляд детали — ткани, платки, вуали и обнажённая правда лиц — всё это озаряет творческий процесс Вейр. Меж призрачных теней и проблесков света в загадочном Иране с его тысячелетней культурой Харли осторожно проникается поэзией образов и форм.

Британский фотограф-самоучка Харли Вейр пришла в моду из собственного блога в сети и теперь переворачивает этот мир. Под её пристальным взглядом исчезают любые табу. Она талантлива, смела, но не испорчена наглостью, и способна сдвигать границы привычного. Прекрасные и местами тревожные снимки Вейр покорили такие бренды как Balenciaga, Stella McCartney и Calvin Klein. При этом Харли не сконцентрирована исключительно на изяществах феминности. Набравшись смелости и зарядившись на упорный труд, она часто сходит с проторенного пути, чтобы пролить свет на проблемы огромного количества людей, живущих в импровизированных лачугах в лагерях мигрантов, что разрастаются, например, в так называемых джунглях во французском Кале. Вместе с дизайнером и лауреатом премии LVMH 2016 Грейс Уэльс Боннер они сняли два фильма: первый — о профессиональных борцах из Сенегала, и второй — лирический портрет индийских мужчин.